Это лесной край. Действительно, здесь мало населёнок и много лесов, проезжесть которых изначально не была известна. Река Обельна опять же, - а мосты есть? С одной стороны – леса Орловского Полесья, края минимально известного. С другой стороны, Рессета – край который с 2014-го тоже начал потихоньку становиться знакомым. После Рессеты – околобрянские леса, где многое катано, но мы ведь не ездим всегда катанными путями. Короче, идея родилась уже давно, пару-тройку лет назад. Соединить леса от Орловского Полесья, окрестности Рессеты, и Брянск – одним магистральным лесным маршрутом почти без дорог с покрытием. На Рессете посетить места боёв октября 1941-го года, о чём будет впереди. Посмотреть пути отступления наших дальше, вдоль ульяново-брянских лесов на северо-восток.
Выбор давно уже пал на морозные дни осени. В 2012-м ещё не решился, там было 2 поездки через Обельну-Желтоводье-Пальцо, т.е. по меньшему кругу и без Рессеты. В 2013-м таковых дней выделить не удалось, вернее не удалось найти попутчиков на рабочие дни. Зато удалось в 2014-м.
Поехали!
26 октября 2014. Просыпаюсь около 2-20. -10-градусная стужа за окном, звёзды мерцают. Сушь, ноль снега и льда. Матриса с вокзала в 4-25 утра, выкатываю с дома в полчетвёртого (мне 14км до вокзала). Впрочем, было небольшое послабление – это была как раз ночь перевода часов, т.е. можно было поспать лишний часик, ну и утром тёмное время в пути всего полчаса будет! Катить по вечерней тьме я изначально почти не планировал.
За разговором быстро докатываем в вагоне матрисы до пл. 73км. Около 6-ти утра выгружаемся. Ну, что. Темень, стужа. Огоньки поезда с гудком улетают на восток в предутреннюю тьму. Рассвет уже заметен, а по ясному утру это значит, что через полчаса можно отключать фары.
Наш последующий трек до Брянска –
http://www.gpsies.com/map.do?fileId=fnzlfnqiowyiapnz Первые 10 км до Алёхино – неплохой асфальт, в Алёхино уже выключаю фару. Отмечаю что к сбережению тепла подготовился нормально. Отдаю Вите запасную пару рукавиц – ему в перчатках неважнецки при -10. Езжу обычно с велоштанами, и не испытываю проблем с лишними парой кило на багажнике.
Сход на грунт приятен. Скорость 20, хотя обычно не в мороз тут местами песочницы. Подкатываем к речке Обельне, тут хороший мост. Едем к озёрам орловского Полесья, трек от 16,5км до 26км почти весь асфальт кроме пары км, примерно такой –
На одном из озёр встречаем рассвет. Точка 21км трека
Отмечаем следы восстановления экотропы в Полесье, - появился мостик через один из каналов. Но пешеходить за него с великом - нет ни времени, ни цели. А там только пешеходить.
Подкатываем к озеру Центральному. По центру - автор, по его правую руку – Витя, по левую руку – Саша. Витю интересует тут всё, Саша же больше нацелен побывать на Рессете – именно благодаря ему я немного знаком с этой темой, у него там навсегда остался брат бабушки.
Озёра Полесья - не совсем озёра, а бывшие карьеры. В 20-е годы 20-го века построили в Белых Берегах гидроэлектростанцию. Топилась на торфе. Торф возили по узкоколейке - сначала от Пальцо, а потом видимо и с Жудерского, ныне разобрана. Эти озёра - места бывших болот, где добывали торф (кроме оз. Старого и льговского пруда). Значительную часть бывшей узкоколейки мы проезжали. Например, асфальт Жудерский - оз.Центральное как раз и проходит по бывшей узкоколейке.
На тех болотах, например, когда-то давно охотился Тургенев. Откроем "Записки охотника" - "Льгов":
"— Поедемте-ка в Льгов, — сказал мне однажды уже известный читателям Ермолай, — мы там уток настреляем вдоволь.
Хотя для настоящего охотника дикая утка не представляет ничего особенно пленительного, но, за неименьем пока другой дичи (дело было в начале сентября: вальдшнепы еще не прилетали, а бегать по полям за куропатками мне надоело), я послушался моего охотника и отправился в Льгов.
Льгов — большое степное село с весьма древней каменной одноглавой церковью и двумя мельницами на болотистой речке Росоте. Эта речка верст за пять от Льгова превращается в широкий пруд, по краям и кое-где посередине заросший густым тростником, по-орловскому — Майером. На этом-то пруде, в заводях или затишьях между тростниками, выводилось и держалось бесчисленное множество уток всех возможных пород: кряковых, полукряковых, шилохвостых, чирков, нырков и пр. Небольшие стаи то и дело перелетывали и носились над водою, а от выстрела поднимались такие тучи, что охотник невольно хватался одной рукой за шапку и протяжно говорил: фу-у! Мы пошли было с Ермолаем вдоль пруда, но, во-первых, у самого берега утка, птица осторожная, не держится; во-вторых, если даже какой-нибудь отсталый и неопытный чирок и подвергался нашим выстрелам и лишался жизни, то достать его из сплошного майера наши собаки не были в состоянии: несмотря на самое благородное самоотвержение, они не могли ни плавать, ни ступать по дну и только даром резали свои драгоценные носы об острые края тростников...." Вот эти-то пруды и сохранились до наших времён в таком виде.
Берцы, рукавицы, балаклава, наколенники сделали своё дело, до восхода солнца никто не замёрз, лишь ресницы были с инеем поначалу. Теплеет. С моей подачи делаем одну ошибку. Ну, как ошибку…. Тратим время на то, на что можно было не тратить. Давняя мечта посмотреть экотропу с родниками Полесья, а также способность и привычка делать из трёх логично-однодневных маршрутов один, повели нас не совсем туда, куда стоило. Каменные грунтовки Полесья –
Вот и родник. И ещё несколько похожих. Где-то сухо. Тропа идёт очень слабая.
Бросаем это дело. Метров 700 до асфальта в точке 30,2 км идём просто лесом. К асфальту уже совсем теплынь, раздеваемся.
Снова непозволительная трата минут 20-30-ти. Заезд на озеро Старое и к Святому источнику, тут обед. Набираю поллитра воды с собой – на тот момент это было на всякий случай, а вообще последних 25 км маршрута именно эту воду я и пил, с кусочками льда.
Домик в районе оз. Старого.
Иниевато.
Святой источник. Всё бурлит. 33,8 км трека. Первый обед.
Снова в путь. Первое пересечение границы областей. А сколько их ещё впереди! Хотя в Орловской больше не будем. И это единственное асфальтовое.
У такого пухового дерева не могли не тормознуть.
Всё. Для нас конец асфальта. Нам туда. А это деревня Коссы, 42,6км трека.
Выбранная нами дорога взяла слишком на юг, а потом и юго-восток. Непорядок. А хороша чертовка!
В точке разворота она вполне проезжа, но не очень укатана. Всё понятно, следующий мой раз на Рессету будет тоже с 73-го километра но прямо на д. Обельна, с вылазом оттуда куда-то сюда. Надеюсь, перейти Обельну не очень глубоко, а то и посуху, там удастся.
Какое-то красивое урочище.
Дорога. Точка около 47,7 км. По сути своей, часто песочница. Но мы здесь предусмотрительно в мороз, так что скорость 20
Но песочница далеко не везде. Часты перекрёстки, как правило ответвления вправо. Мой следующий раз на Рессету должен содержать обследование этого лесного участка, надо бы найти максимально всепогодный грунтовый путь с Полесья в Брянск.
По весне тут влажно
Дальнейший лесной путь
Сашу напрягает, что мы не очень быстро приближаемся к Рессете, а точнее к Боеву. Но назвался груздем…. Вернее, покатил со мной - тут уж ничего не поделаешь, крути только, леса вокруг, и едутся они достойно! Наконец, мы прикатываем в Берёзовое, нежилое. Раньше тут, видимо, была станция узкоколейки, жили торфоразработчики. Пуп земли калужской. В километре – земля брянская. Километрах в 5-ти – орловская. Достижение этого места очень придало уверенности.
Тут надо сказать, что торная дорога отвернула с узкоколейки метров за 500 до Берёзового, влево. А мы сюда попали по узкоколейке и не очень торной дорожке. Дальше за Берёзовое катано машинами слабо, и впереди момент истины – река Обельна. Какая она тут – 3 метра, 10 метров, или 100м болота – я не знал. Равно как и о мосту. Хилая прокатанность угнетала. Но только, похоже, меня. Катилось быстро и легко.
Начались каналы, едем по насыпи узкоколейки. И где-то там спонтанно останавливаемся. Обед. Пытаюсь стронуть ребят с места, - нам метров 200 до Обельны, надо хотя б увидеть что она такое, а лучше перейти, и тогда кушать. Но стали – так стали. Кушаем. Трогаемся в путь. Через минуту насыпь упирается в провал узкоколейки в точке пересечения с Обельной – тут нет моста, речка метров 6-7 шириной. Лёд. Но идти по ней…. Не то. Вот тебе и слабая прокатанность, так и думал. Ищу какого лежащего через неё бревна, дорожка с насыпи идёт вправо и метров через 50 видим мост. Не для машин. Но квадрик возможно и проедет. Ура! Гора с плеч долой, мы на том берегу.
Иду пофоткать речку. Вот, хлопцы, а был бы обед тут – шёл бы с контейнером макарон, и увидел бы больше…. Тут и лавочка была даже.
Красавица! Очень располагает сюда на лыжах забежать!!!!!
Метров на 300 заскакиваем в брянскую область. Потом возврат в калужскую. Вот как бы не калужский лес впереди –
Дальнейшее передвижение до Боева (точка 67км) проходило по примерно таким грунтовкам, ну и с соответствующей скоростью –
Кстати, ещё разок на чуть-чуть заскакивали в брянский регион.
Боев. 67км по треку.
Бывший Гутовский Лесозавод. Несколько домиков. Живёт несколько человек. Тут же бывшая платформа “41-й километр” бывшей жд ветки Брянск-Дудорово, разобранной примерно в 2011-м. Через Боев проходил и бывший большак Карачев-Желтоводье-Хвастовичи. Перекрестье жд и большака, транспортный узел местного масштаба. Севернее Боева по этому большаку песчаные дороги до Рессеты, мост через Рессету железобетонный, и дальше уже асфальт до Хвастович. Южнее Боева – частые пески до Желтоводья, дальше асфальт до Карачева.
В самом Боеве два памятника. На редком мемориале видишь фамилию полковника. Полковник Мелешко, командовал 278 СД.
А на этом мемориале надпись гласит “Воинам 50й Армии в честь 40-летия прорыва обороны немцев 14.10.1981”. Уточнение. Вдумаемся в формулировку. 40-летие прорыва обороны немцев…. Ага. Прорыв этот существовал дня 2 или 3. Ну и воспользовались им ничтожно малые проценты окружённой 50-й Армии… 1981-й год. За 3 недели до моего нулевого дня рождения поставили. А мемориал в Крестах (штык) открыли вроде бы в 1983-м. Но о том ниже.
Надо сказать, что Боеву досталось и в 43-м при освобождении…
Здесь, да и дальше по треку, в период 10 - 20 октября 1941-го погибала 50-я Армия Брянского фронта. В окружении, в болотах. Река Рессета, река Лютая, Лихое болото. Здесь навсегда остались десятки тысяч человек, другие десятки тысяч были угнаны в плен, лишь несколько тысяч человек смогли выйти к своим – этими ульяново-брянскими лесами и далее в сторону Белёва.
Песок сухой, воздух прогрелся до +2, теплынь. Немного идём по пескам – и оттаяли и сухие. По кромке леса, что на предыдущей фотке, сворачиваем налево. Приближаемся к плёсу Мёлушь.
Вот здесь и была переправа…. Рессета широка и неподвижна здесь. В воде оказались десятки машин – их использовали в качестве моста. 71км трека.
Поклонимся великим тем годам…
Предлагаю и очень рекомендую читателям посмотреть фильм о тех событиях, снятый калужскими краеведами.
Рессета 41 Часть 1Рессета 41 часть 2 Как же красиво здесь сейчас, когда светит солнце, и мир на земле. Впереди устье речки Лютой. Справа Лихое Болото. Слева посёлок Боев…
“Что ж так долго идете
Вы тропою лесной?
Здесь я!
Здесь!
На болоте.
Под зеленой сосной.
Вам всего то и надо,
Влажный мох приподнять.
Мне ж такая отрада!
Я устал здесь лежать.
…Круг замкнулся под вечер.
Обвязали кольцом.
Взяли Армию в клещи,
На болоте Лихом
В бой вступил на рассвете,
С трехлинейкой в руке.
На лесной, неприметной,
Незавидной реке.
Слева - Боев поселок.
Справа - Лютый ручей.
Я вцепился в пригорок.
Снег огня горячей.
Снег руками хватаю,
Раздираю их в кровь.
Божью мать вспоминаю,
В день, Великий Покров.
Жду «В атаку!» команду.
Воздух легкими пью.
Смерть, строкой автоматной,
Жнет добычу свою.
Вон она! На опушке,
Хлопотать принялась.
Расчехлила ствол пушки.
Смотрит в « цейсы» на нас.
Смерть сегодня при деле.
И, крути не крути.
До намеченной цели,
Разве, мертвым дойти!
Ввысь ракета взметнется,
Закипит смертный бой,
Жизнь, струной оборвется,
На поляне лесной.
Я погиб от осколка,
В сорок первом году.
Прикрывая со взводом,
Тут реку Рессету.
Закричат отдаленно
В Бога!
В мать! Перемать!
Мне ж , с моим батальоном,
Здесь навеки лежать.
Не уйдет похоронка,
В мой, родительский дом.
Не дождется девчонка ,
В платьице , голубом.
Ни креста, ни могилы,
А с кого теперь спрос?
Лишь, пригорок обильно
Сон-травою порос.
Вот уж семьдесят лет
На крутом берегу,
Как в тот давний рассвет,
Я в атаку бегу.
Для родных, для друзей,
Я без вести пропал,
Приходите скорей!
Я лежать здесь устал.
Что ж так долго идете
Вы тропою лесной?
Здесь я!
Здесь!
На болоте.
Под зеленой сосной.”
Иван Тришкин
Смотрим окрестности чуть ниже по течению. Переходим одну протоку по бревну. Вторую… нет, как-нибудь в другой раз.
Время идёт. Тут и ощущаешь с полной силой неуместность трат времени на пешку по Орловскому Полесью утром…. Да, на часик мы могли выехать пораньше, свободно! Проезжаем Боев, дальше порядка 2км движемся по бывшей жд Брянск-Дудорово. Весной скорость десь была 15-17, а сейчас только 10-12. То ли в велоштанах дело…. Неровно… и малиновые ветки к одежде цепляются. Вот и речка Лютая, вид с жд насыпи.
После Лютой, мы уже в брянском регионе.
Сама насыпь.
Наконец, положенные 2км истекли. Кстати, они были самой неприятной частью пути. В месте перекрёстка с дорогой
Немного на север, и метров через 500 своротка на север в том месте, где дорога берёт на восток. Дальше лиственный лес.
Вот и прибыли… Урочище Кресты. 78 км трека. И здесь шли упорнейшие бои.
Красавица-Рессета.
Здесь с течением. И потому без льда. Ширина не более 3м.
Не страшна Рессета потоком своей воды. Да страшна болотами вдоль.
Из книги З.В. Зубковой:
" ...В октябре перед нами легла Рессета. Никто из солдат, оставшихся в живых солдат 290-й, не забыл это слово. Рессета легла перед нами как страшный рубеж. Слово «окружение» жуткое, но смутное до тех пор, вдруг стало «жестокой явью, более жестокой, чем все пережитое с июня. Война сгустила тут до предела свои ужасы и от каждого потребовала — «Решай!»
Кто знает Рессету, тот знает: выбор был мал и беспощадно огромен — смерть солдата или жизнь предателя...И впервые тут мы увидели тех, кто не нашёл в себе силы с честью сделать свой выбор. Их были единицы, но они были те, кто поверил, что в горьком дыму, вставшем над Родиной, померкли их звёзды. Презренные имена их стёрлись в памяти бойцов прежде, чем разошлись круги над винтовками, которые эти предатели бросили в тёмную воду Рессеты.
...К полудню 13 октября, в урочище Кресты, на голом Лихом болоте скопилось столько людей, повозок, автомашин, пушек, тягачей, что пройти можно было только пробираясь под животами коней, под дышлами бричек или щелями между машинами. Болотная земля прогибалась под ногами, как парусина, под колёсами она лопалась с глухим выдохом. Пушки, подводы ложились брюхом на прихваченную морозцем ржавую, затоптанную жёсткую траву, и вытащить их было нельзя, и тащить их было некуда.
Переправы не было!
Каждые пять минут в реку, туда, где ещё виднелись остатки бревенчатого моста, пачками ложились снаряды. А переправы не было! Под ураганным артиллерийским огнём противника сапёры строили переправу. Из водоворота у реки вырывались потоки людей и машин и устремлялись прочь, на бугры — под огонь танков. Машины вспыхивали. Мёртвые оставались. Живые текли вниз, к Рессете. Кто забыл это?
Сто вариантов собственной смерти увидел тут каждый. А кого и когда устраивал хоть один? Нет, Рессету солдаты 290-й помнят!
К полудню 13 октября не стало полков, батарей, батальонов. Всё перепуталось. Под вечер отошли наши цепи, оборонявшие Хвостовичи, Нехочи, Буяновичи.
Под вечер с бугров потекли к Рессете раненые. Ими были переполнены медпункты. Раненые и больные лежали на машинах, на повозках, на тропинках у реки, на снежной простыне в чахлом осиннике. Сёстры метались над ними, как чайки. Прекрасные, мужественные девушки в серых шинелях! Сколько видели их глаза, сколько вынесли они! Сколько вместило их сердце!
В слепой злобе ревел фашистский снаряд. Падал! И от всего — от надежд и великого сердца — оставалась только воронка. Она дымилась недолго, потом земля впитывала кровь. Земля и кровь были русские...
Под вечер фашисты ударили из пушек по всему Лихому болоту. Снаряды клали не густо. Фашисты готовились к последнему удару, они словно говорили нам: «Видишь, Иван, мы кругом! Думай, Иван, и решай.» Обстрел усилился. А мы уже давно всё решили!
Ночь пришла страшная. Разъединила нас холодной темнотой в час, когда мы больше всего нуждались во взгляде, в слове товарища, в твёрдом голосе командира. А она оставила каждого наедине со своими думами. Сидели у машин, у подвод, в ямках. Молчали. На кашель, на лязг, на скрип отвечал из заречных кустов вражеский пулемёт. С бугров чугунно отзывалось орудие. Вспыхивал беззвучный сине-белый ослепительный огонь, и затем ужасный треск рвал сердце.
Из тьмы появлялась фигура, склонялась к сидящим, всматривалась в лица, вполголоса бросала: «За мной!». Уходили к реке. Истекал час, и за рекой вспыхивала автоматная трескотня, её заглушали гулкие, холодные голоса крупнокалиберных пулемётов, низко загорались ракеты, и на болото с бугров налетал артиллерийский шквал. Река кипела.
14 октября показалось солнце, холодные его лучи кололи глаза. На Лихое болото прилетели самолёты врага, деловито по очереди они высыпали бомбы на остатки переправы и ушли, просматривая Рессету вниз по течению. Один самолёт остался. Приглушив мотор, лётчик кричал в рупор: — Иван, сдавайся! И швырял листовки. Немцы ждали час, а затем осенний ветер принёс на Лихое болото... похоронную музыку! Она текла из оврагов и лощин, где за вражескими танками стояли громкоговорители.
«Уж лучше бы снаряды и пули!» — с отчаянием, с ненавистью думала я. Такие же мысли читала в глазах остальных. Снаряд и пуля рождали ответную ярость. А эта кладбищенская нудь смертным холодом лилась к сердцу, сжимала спазмами горло. ..."
“Тогда, предчувствуя беду,
Там долго солнце не вставало.
Я так хочу на Рессету –
Я никогда там не бывала.
Я так хочу на Рессету:
Она мне часто-часто снится.
Я все равно туда приду,
Чтоб тем болотам поклониться.
Чтоб окровавленной реке
Подать трепещущую руку,
Чтоб сизый лес невдалеке
Открыл свою мне боль и муку.
Он помнит, помнит, Боже мой!
Что там стряслось и что там было,
Я «Со святыми упокой…»
Спою над братскою могилой.
Хочу лететь, хочу бежать,
Презрев дожди и бездорожье:
Там наши мальчики лежат,
На сына моего похожи.
Там тишина стоит окрест,
И осень скорбно лист роняет,
Там небеса великий крест
На километры осеняет.
Я так хочу на Рессету,
Чтоб, не моля о глупом мщеньи,
За дерзость и за слепоту
Просить у Господа прощенья
За тех, кто роет там металл,
Бросая кости, как шарниры,
За тех, кто даже черепа
Пустил в Москве на сувениры.
Я так хочу на Рессету.
Она мне часто-часто снится,
Я все равно туда приду,
Чтоб тем болотам поклониться.
Ведь там, предчувствуя беду,
Так долго солнце не вставало.
Я так хочу на Рессету –
Я никогда там не бывала.”
Зоя Ионочкина
Вечереет. А мы где-то в середине пути, начатого до рассвета. Ребята спешат. Предлагаю костерок. Говорят что не надо. Развожу. Отогреваю руки. Делов минут на 10. Жарю сыр с хлебом, тёпленького хочется уже. Благодарят. Доедаем третий или четвёртый обед.
По кОням! Дальше уже просто путь домой. Хотя, как просто… весь этот Рессетинский край дышит историей. Последующий путь после 80км – так называемая офицерская дорога. Там в октябре 41-го отступал командный состав и штабы, и поисковики поднимали много офицеров. Потому и офицерская. Дневник особиста Шабалина…. Где-то здесь и его не стало тоже.
Перед Желтянкой начинается калужский регион. Скорости хороши, коло 20-ти . А вот и Желтянка
По грейдеру после неё – снова брянский.
Фроловка – опять калужский.
Всё. Дальше только брянский. Твёрдые грунтовки до Николаевки.
Что-то неформатной ширины. По М3 с таким не поедешь. И где-то там встретили явно нетрезвого дядьку на жигуле, который громко скребанул брюхом своего стального коня каменную грязь.
Полуживая большая Николаевка. Даже с бетоном.
Сразу за деревней он кончился. Саша сказал что лучше на Мирный, туда 5км отличного грунта и асфальт до Журинич дальше. Но мы едем в мороз. И поэтому едем прямо на Журиничи. Этот кусок пути не в мороз я бы повторять не стал – местами напрягут пески. Холодает, уже одеваю снова рукавицы, фоткать сходу так уже почти не могу.
Что ж. Мы немного молодцы – хотя б в Журиничи посветлу прикатили.
Асфальт. Перекус. И гнать домой. Воздух явно холодает, силы на исходе, тёплого чайку бы. Путь на эльку мы исключили ещё во Фроловке, - как сказал Витя, - путь домой – это романтика. Согласен. Если это всего 2-3 часа лишних.
У Розново с моей подачи в темноте берём не тот поворот, и подкатываем к М3 последних 1-1,5км не столь приятно как хотелось бы. Малое Полпино… неровная, неуютняа земля, укатанная чьими-то старыми машинами в колдобины. Немного плутаем и здесь. Наконец, лес. Я – самое слабое звено. Саша – самое тёмное звено, фонарь был никакой, что нас несколько тормозило т.к. старались подсвечивать путь. Примерно за 2км до ст. Чернец я был реально очень слаб, но пара глотков воды вселили уверенность, а отличные грунтовки у Брянска, сотни раз преодолённые на лыжах и велике – это уже как дом родной.
Ура, огни города! Меня больше всего беспокоило перемещение бессветного Саши по неосвещённой ул. Бурова. Катили вместе, я его освещал сзади и стараляс впереди. Но Саша топил 25-27, и я быстро сдался. Мой комфортный темп на тот моменты был 18-20.
Наконец, я в гараже. По привычке после трудных покатух сажусь на заднее сидение машины, вспоминаю про 50г уже прохладного чая в термосе. Допиваю. Появляются силы дойти до дома.
Итог – интереснейший маршрут, как бы “три в одном”. У меня с катанием по городу 161км, из которых под сотню грунт. Общее время (минус время в поезде) равно примерно 16ч. Короче, как среднестатистическая летняя асфальтовая 300-ка.
Надо вернуться туда в этом году!
